Старый Замок

28 июня *** года, из статьи в газете «Ежедневный пророк».
«…после недавних событий, поставивших под сомнение компетентность некоторых лиц, Визенгамот, видимо, для успокоения возмущенной общественности, спешно провёл череду разоблачительных процессов. В роли обвиняемых на некоторых из них выступали лица, чьё местонахождение не представлялось возможным установить, либо покинувшие мир живых задолго до суда. Заочное правосудие? Зрелища, заменяющие хлеб? Чем Визенгамот пытается от нас откупиться? Рита Скитер».
29 июня *** года, из статьи в газете «Ежедневный пророк».
«…вызывает правомерный интерес, почему в сложившейся ситуации, когда фигляры от правосудия не побрезговали уничижительными приговорами в адрес тех могил, чьи обитатели уже не могут поднять голос в свою защиту, тем не менее было отложено слушание по делу Люциуса Малфоя, чья принадлежность к организации Упивающихся Смертью является очевидной и не требует дополнительных доказательств? Рита Скитер».
1 июля *** года, из статьи в газете «Ежедневный пророк».
«…по словам представителя Визенгамота, судебный процесс по обвинению Люциуса Малфоя отложен до момента выяснения местопребывания Драко Малфоя, сына обвиняемого. До результатов допроса Малфоя-младшего Визенгамот не может с уверенностью утверждать, предстанет ли он на суде в качестве свидетеля одной из сторон, или же в качестве обвиняемого. Ежедневный Пророк»
2 июля *** года, из статьи в газете «Ежедневный пророк».
«…доколе в нашем обществе будет свирепствовать коррупция? Похоже, что в отношении одного из богатейших волшебников современности закон делает шаг в сторону. Закон и справедливость, отпихивая друг друга, лебезят у кормушки, предоставленной Люциусом Малфоем. Рита Скитер».

1 июля *** года, борт круизного лайнера «Новый Мэйфлауэр», следующего курсом Глазго – Бостон.
Не люблю море. В больших количествах – не люблю. С красивого берега, с пальмами, золотой песочек – ещё как-то. Дорогой курорт, и бегут услужливые официанты с подносами ледяных коктейлей. Чаевые – несколько монет падают на песок, пусть поднимает, кланяется. А пляжи (вы ещё скажите загар) – фи, это так по-плебейски, это для каких-нибудь Уизли.
Морские путешествия? Скажем, романтическая прогулка под парусом, на роскошной яхте, - весьма. Но через весь океан? На здоровенной железной уродине, до отказа забитой магглами? Вонь и мерзость. Вода серая… И ещё ветер. Мокрый, холодный ветер.
Терпи, Драко. Как бы здесь ни было противно, я с каждым часом удаляюсь от Азкабана. Неизвестно, насколько Люциус способен сопротивляться веритасеруму. Пока ещё меня считают невинной жертвой жестокого воспитания. Пока. И важно успеть уйти, спрятаться.
Ах, мой милый Люциус! Я буду скучать по тебе. (Я ведь уже давно зову тебя по имени, было странно, делая всё, что мы делаем вместе, обращаться друг к другу «отец» и «сын»). Но я не собираюсь платить за твои ошибки. И тем более их повторять. А, мои ошибки? Так заплати и за них. Я лишь жертва твоего воспитания, невинный ребёнок. И там, куда я отправляюсь, я ещё почти пять лет буду считаться несовершеннолетним, представляешь? Так что это – не мои ошибки, твои, папа. Плати по счетам.
Мне жаль. В словаре Малфоев нет слова «прости». Мне – жаль. Но этот гамбит подразумевал жертву ферзя. Если бы выбор был больше, я бы подставил под удар не тебя. Но на этой доске осталось только две фигуры... Ты можешь гордиться мной, Люциус. Я – настоящий Малфой. Я ухожу из-под удара. Я – ухожу.
2 июля *** года, борт круизного лайнера «Новый Мэйфлауэр», следующего курсом Глазго – Бостон.
Мне нужно выбрать жертву. Обратив внимание на возраст, кстати. Думаю, я смогу выглядеть несколько старше своих лет, по меньшей мере, это будет проще, чем считаться несовершеннолетним. Почему в этой дурацкой маггловской стране возраст юридической свободы – 21 год?
По возможности, блондин. Кто знает, когда удастся ещё раз сменить документы? А красить волосы… Без этого лучше обойтись. В том числе с точки зрения безопасности. Вряд ли я смогу незаметно применять магию, по меньшей мере, первое время. Пользоваться же маггловской мерзостью для окраски волос было бы слишком противно.
Проблему с друзьями и роднёй мы как-нибудь решим. Вот голытьбой я притворяться не смогу. Но, с другой стороны, при этих ценах… Не бизнес-класс. Нищим здесь может быть только жиголо. Но наёмных танцоров несложно отличить, в их глазах – угодливость слуг, даже когда они в шикарной одежде. На них-то я насмотрелся. Впрочем, за неделю я успею присмотреться ко всем возможным вариантам. Полагаю, я достаточно обаятелен и умён, чтобы не возникло проблемы с заговариванием зубов любому из тупых магглов. Что-нибудь подходящее непременно найдётся.
Нужно не забыть ещё раз проверить, не осталось ли в моей (пока ещё моей!) каюте чего-то, без чего мне будет сложно обойтись. Потом её опечатают, и я уже не смогу забрать то, что сейчас забуду.
Жалко, почти больно оставлять, но фамильные реликвии Малфоев пригодятся для опознания. А то никто и не поверит… И придётся оставить все, даже пустяковые вещи, на которых герб Малфоев или Дома Слизерина… У меня ни в коем случае не должны увидеть что-либо подобное. И я вглядываюсь, впиваюсь глазами, стараюсь запомнить до мельчайших деталей. Всё это пропадёт для меня, уже пропало, но если я буду помнить каждый штрих, когда-нибудь, возможно, я смогу заказать себе копии.
Думаю, я ничего не забыл. Деньги – в дорожных чеках на предъявителя. Палочка надежно упрятана в потайной карман. Во внешнем – муляж, который будет её изображать при «моём» трупе. Пистолет – на предохранителе. Десять патронов в обойме, один в стволе. Что-то ещё? Не стоит. Все проблемы решаются деньгами или оружием.
Для реализации плана - два флакона с Многосущным зельем, и один с жидкостью, приманивающей акул. Флаконы разной формы, чтобы не перепутать. Итак, следующий ход мой. План безупречен. Сто баллов Слизерину! Я, Драко Малфой, выхожу на охоту за своей новой личиной!

7 июля *** года, из статьи в «Нью-Йорк Таймс».
Сегодня ночью с борта круизного лайнера «Новый Мэйфлауэр», следующего курсом Глазго – Бостон, поступила радиограмма о трагедии, разыгравшейся в открытом океане. По словам несшего вахту в ту ночь второго помощника капитана судна, его внимание вдруг привлёк крик о помощи.
Два молодых человека, американец мистер Монро и англичанин мистер Малфой, сдружившиеся за время плавания, решили сфотографировать акул в воде, перегнувшись через бортик палубы. И, к ужасу товарища, молодой англичанин не удержал равновесия и упал в океан, прямо в зубы жестоких хищников. Его тело было буквально разорвано на клочки хищными тварями.
Гастон Монро отказался отвечать на вопросы журналистов, сославшись на состояние шока.

8 июля *** года, из статьи в газете «Ежедневный пророк».
«…по словам представителя Визенгамота, в связи с установлением факта смерти Драко Малфоя, подтверждённого наличием в каюте личных вещей покойного, тело которого не представляется возможным опознать ввиду отсутствия хотя бы сколько-то значимых фрагментов оного, суд над Упивающимся Смертью Люциусом Малфоем состоится завтра, ввиду невозможности привлечения Драко Малфоя в качестве свидетеля. Ежедневный Пророк»

8 июля *** года, Бостон.
Гастон Монро сошёл с трапа «Нового Мэйфлауэра» на бостонскую землю, покрытую асфальтом. Он был очень доволен собой: теперь у него впереди была вся жизнь и вся Америка.

To be continued…